Есть смерть, от которой мы, как ни парадоксально, весьма хорошо оправляемся, и это та, которая случается с каждым из нас по закону природы. Цветок распускается на земле, дарит своё сияние, привлекает несколько пчел и, когда наступает вечер, закрывается, увядает и умирает. То же самое происходит и с нами: мы обречены на смерть, которая является не отказом от суверенитета, а метаморфозой. Было бы безумием пытаться помешать этому, как это делают подмастерья колдуна из Силиконовой долины, вынашивающие зловещие планы. Ведь смерть - это таинство для каждого, даже для самого бедного или самого отвергнутого, в этот момент мы вверяемся в бесчисленные объятия незримого.
Но есть и второй вид смерти, из которой трудно выбраться, войдя в неё. Она находится в самой ткани повседневной жизни и дается нам предписаниями мира и необъяснимой необходимостью думать и действовать все быстрее и быстрее, любить все меньше и меньше, хотеть все больше и больше. Эту смерть, совершенно ужасную, которую никто не оплакивает, я хотел показать как можно ближе в "le Muguet rouge". Это коварная смерть, которая начинается с опустошения глаз, а затем и сердца.
(Christian Bobin. Entretien avec Marie Chaudey, 28 septembre 2022)